Месть все слаще. 2 глава. В ярости.

[marishka87]

Revenge Is All The Sweeter.
Месть все слаще.
Автор: Twilight to Midnight
Переводчик: mari5787
Бета: fable-t
Рейтинг: R
Пейринг: ДМ/ГГ
Жанр: Romance/ Drama
Дисклеймер: Ни автор, ни переводчик на персонажей не претендуют.
Саммари: Закон о браке принят; неверный друг пойман; враг выбран! Драко и Гермиона обнаружат тонкую грань между любовью и ненавистью.
Комментарии: Фик завоевал второе место в номинации лучшая Aсtion/Adventure и занял второе место в номинации лучший фик с Драко в конкурсе THE DRAMIONE AWARDS!
Размер: макси
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/4122903/1/Revenge_Is_All_T...
Статус оригинала: закончен
Статус перевода: в работе

2 глава
2 месяца назад:

ХРЯСЬ!

- Миона! Остановись! Всё не…

ХРЯСЬ!

- О Мерлин! Мама подарила нам ее на новоселье!

ХРЯСЬ!

- Нет! Только не моя хрустальная статуя Пушек Педл!

ХРЯСЬ!

- О Боже, это же коллекционное издание!

Гермиона Грейнджер резко повернулась к своему бойфренду, взметнув неукротимой гривой курчавых волос. Ее глаза опасно блеснули, обещая ему медленную и мучительную смерть.

- И это все? Я ловлю тебя в постели с другой женщиной, и это все?
- Миона… послушай…

Разгневанная ведьма дико рассмеялась, вскинув голову, а потом с издевкой произнесла:
- Позволь угадать: "Это не то, что я думаю?!"
- Ну конечно, это не то, что ты думаешь! Ты слишком остро реагируешь!

Пышноволосая волшебница попыталсь нащупать в своей мантии волшебную палочку, а рыжий мужчина стал осторожно отступать.

- Гермиона… мы можем решить это без насилия! Давай просто… уберем палочку… и спокойно все обсудим,… как взрослые.

Не отдавая себе отчета, Гермиона затаила дыхание, а потом выдохнула, пропуская воздух сквозь плотно сжатые губы. Окинув Рона презрительным взглядом, она направила на него свою волшебную палочку.
- Рональд Уизли…, как долго мы вместе?
Рыжеволосый вспотел, его глаза неотрывно смотрели на кончик палочки.
- Гм… пять лет…

Ярость поглотила сознание в мгновение ока, и Гермиона, схватив с кухонной полки близлежащую чашку, с размаху бросила ее в голову рыжего ублюдка. Рон резко пригнулся, и чашка разбилась о стену за его спиной.

- ШЕСТЬ ЛЕТ! Мы начали встречаться во время Великой войны! На кой черт тебе мозги, Уизли, если ты используешь их только для хранения бесполезных фактов о Квиддиче?

Рон попытался приблизиться к разгневанной женщине, но Гермиона, яростно сверкая очами, угрожающе вскинула палочку. Она выровняла дыхание и решила расспросить мужчину.

- Кто, черт возьми, она такая? - Ее тон был подобен холоду Арктики.
- Никто и… ничто, по сравнению с тобой!

Девушка схватила блюдце, которое было парой несчастной чашки, и бросила его в голову парня. Блюдце разбилось о стену, повторив судьбу своей коллеги.

- Еще скажи что ты не получил удовольствия! Дай-ка подумать… что же ты кричал, когда я вошла…что-то вроде “блядь, детка, ты самая лучшая!”… или постой,… ты же прокричал ее имя!

Она еще раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы, что совершенно не помогало. А потому вновь потянулась к полке и опять запустила в парня чашкой, пытаясь попасть ему в голову. Рон снова пригнулся.

Чертовы рефлексы вратаря.

- Это ничего не значит!

Яростный вопль разнесся по комнате.

- Confringo! - Заклинание просвистело над головой Рона и ударило в кухонную полку. За его спиной послышался жуткий грохот от упавших металлических кухонных принадлежностей.

- Ты ебал ее на НАШЕЙ кровати! Ты чертов ЛЖЕЦ Уизли! - Она еще раз тяжело вздохнула, все еще направляя на него волшебную палочку. - Ты знаешь, что мама сказала мне сегодня, Рональд? Она сказала, что ты планируешь сделать мне предложение! СДЕЛАТЬ ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! Я была так взволнована, пришла домой пораньше,... но что я нашла? ТЕБЯ… ТЕБЯ… Уу! Я не могу даже подобрать слова для этого!

Рон, казалось, отчаянно хватался за соломинку, его глаза умоляли.

- Я собирался! Я собираюсь!

Он зашарил по карманам халата и достал свою волшебную палочку.

- Accio Кольцо!
Спустя пару мгновений ему в руки прилетела красная бархатная коробочка, и Рон завозился, опускаясь на колени. Дрожащими пальцами он открыл крышку и показал ей кольцо, с надеждой улыбаясь.
Гермиона застонала, когда взглянула на предмет ювелирного искусства. Бриллиант в золотой оправе. Совершенно неоригинальный дизайн… и совершенно не-Гермионин. Она ненавидела золото! Она всегда считала, что бриллианты это клише... Мерлин! Разве этот мужчина не знал ее вовсе?

Оторвав взгляд от безвкусного предмета в коробке, Гермиона осознала, что Рон уже стоит на коленях и вот-вот начнет делать ей предложение.
В то же мгновение она пронзительно закричала:

- НЕТ! НЕТ! Не смей этого делать, чертов ублюдок!

Несмотря на ее протесты, рыжий произнес:
- Гермиона,... ты любовь всей моей жизни... Окажешь ли ты мне честь, став моей женой?

Гермиона побледнела, челюсть отвисла, а рука, державшая палочку, безвольно повисла. Несколько минут прошли в молчании, и было слышно только медленное тиканье часов.

- Ты делаешь мне предложение? - Ее тон был устрашающе спокоен.

Рон придвинулся чуть ближе.
- Да… я. Скажи «да», Миона!
- Ты предлагаешь… теперь?

Рыжий выглядел раздраженным. Ну, хорошо! Просто в бешенстве!

- Да… Миона, просто…

Рука девушки мгновенно взметнулась, направляя на парня палочку. Глаза Гермионы сверкали холодной яростью.

- Нет, жалкий сукин сын! По-твоему у меня нет никакого достоинства?! Никогда в жизни я не выйду за тебя замуж! Ты меня слышишь? НИКОГДА!
Стиснув зубы, Гермиона ворвалась в свою спальню… их спальню… и начала вытаскивать из ящиков платяного шкафа одежду. Оглядев комнату, она поняла, что у нее нет даже сумки, чтобы упаковать вещи. Сдержав крик отчаяния, Грейнджер выскочила в коридор и вытянула с антресолей свой старый потрепанный школьный чемодан, а потом вернулась в комнату. Девушка взмахнула палочкой, и вся ее собранная одежда, обувь и личные вещи полетели в чемодан, крышка которого захлопнулась секундой позже.

Повернувшись к двери, Гермиона заметила фотографию ее и Рона, сделанную на их двухлетнюю годовщину. Подавив рвущийся наружу крик, она направила палочку на счастливую смеющуюся пару.

- Reducto! - Рамка для фотографий разлетелась на осколки, заставив девушку чувствовать себя чуть лучше. Однако гнев вернулся несколько мгновений спустя. Уменьшив чемодан и сунув его в карман, Гермиона вернулась в гостиную.
Рон все еще стоял на коленях, с каким-то потерянным выражением на лице. Гермиона прожгла его испепеляющим взглядом.
- Я уезжаю.
Этого хватило, чтобы вывести Рона из оцепенения. Резко встав, юноша уставился на нее красным от гнева лицом.
- Что? Почему?
Гермиона потерла переносицу.
- Почему? Ты спрашиваешь меня почему?
- Я только что сделал тебе предложение! - крикнул Уизли, потрясая зажатым в руке кольцом.
- Ты меня обманул, Рон! Ты обманщик! Господи,… я не понимаю, чем ты думал, решив, что это лучший момент, чтобы просить меня выйти за тебя замуж! Почему я уезжаю? Сам подумай.
- Но я люблю тебя!
Ведьма фыркнула.
- Да… Ты отлично это доказал сегодня вечером!
Гермиона повернулась, чтобы уйти. Она уже открыла входную дверь, когда вдруг замерла на пороге, услышав вслед:
- Ты вернешься.

Идея запустить в ублюдка Авадой внезапно стала такой соблазнительной. Его тон был таким… надменным, самодовольным,… таким Роновским.

- Нет, Рон, не вернусь. Даже у меня есть пределы терпению. - Она почувствовала себя такой усталой. Гнев и печаль иссякли, иссушая ее как порыв арктического ветра. Плечи девушки поникли, ей казалось, что она постарела на несколько лет.
- Да,… ты вернешься. Я - единственный, кто когда-либо будет хотеть тебя Гермиона.

Она развернулась, пристально глядя на этого червяка.

- Ты можешь быть самой умной ведьмой нашего времени, но все равно останешься уродливой, властной маленькой всезнайкой. Тебя никто не захочет, Гермиона! Только я…, потому что я знаю тебя…
Девушка вновь вскинула палочку.
- Заткнись! Ты ублюдок, Уизли! Я никогда не вернусь! НИКОГДА! Надеюсь, ты сгниешь в аду!- Скрипя зубами, Гермиона повернулась к нему спиной и положила свою палочку на плечо.
- Avis Oppugno!
Рональд Уизли даже не услышал, как хлопнула дверь; он был слишком занят, отбиваясь от стаи разъяренных птиц.

***
Она искусала губу в кровь, искрутила пальцы, пока они не заболели, утомила ноги ходьбой, пока ее обувь не покрылась пылью,… и все же Гермиона не могла заставить себя войти в коттедж Гарри Поттера.

Перед ней простиралась проторенная дорожка, которая вела к причудливому маленькому домику, где Гарри поселился с Панси. И хотя их отношения начались с довольно неприятных событий, Гарри и бывшая слизеринка стали одной из самых милых пар, которые Гермиона когда-либо имела удовольствие видеть.

Джинни Уизли восприняла такую новость не очень хорошо. После того как Гарри ушел от нее на поиски хоркруксов, она решила, что он безусловно вернется к ней. Однако когда миновала финальная битва, Поттер попросил передышку, отправившись на несколько месяцев заграницу. Вместо того чтобы счастливо пасть в руки рыжеволосой красавицы, юноша хотел некоторое время насладиться одиночеством.

Что и говорить, но Джиневра всегда обладала крутым нравом всех Уизли. Через несколько недель рассказы об ее похождениях с самыми богатыми холостяками Англии попали в заголовки газет, и Гарри был в ярости.

Дело в том, что…, когда юноша попросил «время подумать», он и имел в виду желание подумать и отдохнуть,… а не «ебать все, что движется», как интерпретировала Джинни. Последние годы Гарри Поттер счастливо встречался с Панси (которая, кстати говоря, была уже на шестом месяце), тогда как Джинни каждую неделю приводила на воскресный обед в Нору очередную игрушку. Гермиона всегда приходила с Роном, припозднившись на час, чтобы быть уверенной, что ее друг не прибьет очередного ухажера Джинни.

Что и возвращало ее к существующему затруднительному положению… Девушка уже занесла руку, чтобы постучать в дверь, когда она без предупреждения распахнулась, открывая взору ее единственного оставшегося лучшего друга, Рон больше не заслуживал даже упоминания, Гарри Поттера.

Лицо его было бледным, как и прежде, волосы дико спутаны, шрам на лбу после смерти его создателя притупился. Но зеленые глаза Поттера горели ребячеством, несмотря на свои двадцать четыре года, ведь только теперь этот юноша жил жизнью, о которой всегда мечтал.

Гарри был хмур, и Гермиона попыталась обнадеживающе улыбнуться.

- Где ты была? - Он казался странно спокойным.

Гермиона почувствовала, что сердитый румянец окрасил щеки. Стиснув зубы, она мгновенно сузила глаза, прожигая обладателя зеленого взгляда.

- В гостинице. - Ее тон был немного укоризненным.
Юноша ни сколько не смутился.
- Рон и я волновались за тебя. Ты не можешь просто…

Он не успел закончить фразу, потому что позади него раздался потрясенный визг, и отступил в сторону, позволяя подруге промчаться мимо него. Панси обняла Гермиону, правда чересчур крепко, все-таки на шестом месяце сделать это аккуратно довольно сложно.
Отпустив девушку,бывшая слизеринка погладила свой большой живот и одарила Гермиону сладкой улыбкой.

- Слава богу, ты в порядке, Миона. Рон сказал нам, что ты просто убежала после того, как он попытался сделать тебе предложение. – На мгновение она выглядела озадаченной, прежде чем, слегка наклонив голову, поинтересоваться с любопытным прищуром. - Почему ты...

- Не верьте всему, что слышите, – пробормотала она, когда Гарри выходил из уютной гостиной.
Юноша тотчас повернулся.
- Рон сказал, что сделал тебе предложение…

Гермиона резко прервала парня.
- А он упомянул, что перед этим я застала его в постели с другой ведьмой… на НАШЕЙ кровати? И после этого! После этого он имел нахальство сделать мне предложение!

Ошеломленная тишина последовала за ее восклицанием, а Гермиона пыталась выровнять дыхание. Гнев и обида, поутихшие за последние две недели, вспыхнули вновь как бензин, брошенный в костер. Девушка почувствовала как к горлу подступил ком, а из глаз по щекам побежали слезы. Душившие воспоминания требовали выхода.

Она злилась на себя за то, что не смогла остановить слез. Это было так глупо… Последние две недели она провела, прокручивая в голове свои шестилетние отношения снова и снова. Что она сделала не так? Неужели она виновата? Конечно, она не была ведьмой года, но и не была же настолько отвратительной, чтобы… или… ведь Рон сказал…

Горькие рыдания нарушили напряженную тишину комнаты, и Гермиона заморгала, не справляясь с большим количеством слез.
Панси крепко прижала к себе плачущую ведьму.
- Тсс... Тсс... все будет хорошо. Рон идиот, но он все еще любит тебя, только ты… не волнуйся… я уверена, что он извинится и все будет по-старому. Вот увидишь, через несколько недель вы уже снова будете вместе...
Гермиона в отчаянии потянула себя за волосы, крик застрял в горле.
- Нет! Я не хочу! Ты... ты не слышала, что он сказал ... - Она отругала себя, поскольку ее голос дрожал от гнева и раздражения.

Гарри сжал руку пышноволосой ведьмы.
- Что он сказал?
Гермиона на мгновение замолчала, переводя дыхание.
- Он сказал…, он сказал, что никто больше не захочет меня…

Панси сочувственно проворковала, но Гарри только улыбнулся:
- О Миона... ты же знаешь, Рона... он такой темпераментный... Я уверен, что он ничего не имел в виду из того, что сказал. Ты просто слишком остро реагируешь. – Он изумленно усмехнулся.

Панси послала своему другу уничтожающий взгляд и сжала губы, готовая вот-вот пригвоздить парня резким словом. Гермиона ее опередила. Резко размахнувшись, она влепила Поттеру пощечину.

Гарри потрясенно уставился на подругу, которая неотрывно глядела на красный отпечаток руки на его распухшей щеке.

- Он… он… - Она сглотнула и резко выдохнула. - Он обманул меня… оскорбил меня… - Гермиона проклинала свой дрожащий голос. - …и ты имеешь наглость говорить мне, что я слишком остро реагирую?

Она отпрянула от него, ее глаза горели подавляемой яростью. Ее рот открылся и закрылся… и открылся снова, но ни одного слова не слетело с губ. Гермиона была в замешательстве. Что она могла сказать? Это было так чертовски типично… мальчишки всегда держались вместе… а она всегда была сбоку.

Воспользовавшись возмущенной тишиной, гриффиндорка вымученно улыбнулась Панси и помчалась к двери, даже не взглянув на Гарри. Позади нее раздался голос Панси:
- Ты идиот, Поттер.
Гермиона не могла с ней не согласиться.

***
Воскресенье. Очередное страшное воскресенье. Время воскресного обеда в Норе.

Несмотря на обиду, которую нанес ей Рон, сердце Гермионы по-прежнему прочно принадлежало любящей семье Уизли. Хотя ведьма и пропустила несколько воскресных обедов частично из-за гнева, частично из-за гордости, но главным образом из-за самосохранения, она, по-прежнему, чувствовала себя обязанной мистеру и миссис Уизли. В конце концов, они были для нее почти приемными родителями. Девушка могла только надеяться, что они не поверили версии событий преподнесенной Роном.

С громким хлопком Гермиона появилась перед неизменно шаткой Норой, различные пристройки к которой так и норовили развалиться от более сильного порыва ветра. Волна тепла, охватившая ее при виде этого причудливого, но такого привычного дома, добавила ей мужества, чтобы пройти вперед и постучать в дверь кухни.

Молли Уизли, женщина-мать, чьи объятия для Гермионы всегда были словно вторая кожа, теперь казалась усталой и постаревшей. Седые волосы среди огненно-рыжей шевелюры, которые появились во время Великой войны и не исчезли, сейчас стали еще более заметными.

В общем, за эти несколько недель, что пропустила Грейнджер, мать семейства Уизли, казалось, постарела лет на десять, и девушка чувствовала свою вину перед ней.

- Молли…

Пожилая женщина всхлипнула и суетливо вытерла руки о передник. В ту же секунду Гермиона была схвачена в теплые объятия. Ее ноздри затрепетали от такого родного и приятного запаха пищи, когда она положила голову на теплое пухлое плечо.

Мерлин, как она могла не появляться так долго.

Маленькая слеза выкатилась из уголка глаза и быстро впиталась в ткань платья миссис Уизли. Но видимо пожилая ведьма заметила, поскольку стала утешительно поглаживать Гермиону по спине. И девушка не стала сдерживать рыданий, уткнувшись в это такое родное плечо.

- Боже, Молли… - Ее голос сорвался.
- О Гермиона, милая ... Я не знаю, что случилось с этим мальчиком ... Артур и я, никогда так его не воспитывали! Я...
Гермиона немедленно отодвинулась в одно мгновение и сильно помотала головой.

- Нет. - Она немного всхлипнула. - Это не ваша вина, Молли… Рон… просто видимо от славы главного защитника Пушек Педл у него закружилась голова…

Миссис Уизли немного прищурилась.
- Я не знаю, что случилось с моими младшими детьми, что с Роном, так с тобой поступившим, что с Джинни… - мать семейства не смогла закончить фразу. Она лишь покачала головой и слабо улыбнулась.

- Ты точно хорошо питалась последние месяцы, моя дорогая? Ты выглядишь такой худой… и эти темные круги под глазами…
Гермиона рассмеялась, умиленная заботой миссис Уизли, которая взмахнув палочкой пролевитировала ей в руки чистый носовой платок. Вытирая глаза, Грейнджер наклонилась вперед и поцеловала шумную женщину в щеку, вызвав улыбку последней.
- Джинни привела на обед очередной трофей?
Молли закатила глаза как истая мать, чьи хлопоты о детях с возрастом придают ей только большего очарования, и провела Гермиону в комнату.
- Да. Какой-то американский волшебник… очевидно ему принадлежит сеть магических магазинов красоты.
Две женщины обменялись лукавыми взглядами, когда появились в гостиной, где собралась большая часть семьи, ожидая призыва к столу. Но прежде, чем они вошли, Молли крепко сжала руку Гермионы, поддерживая ласковой улыбкой.
- Ты была бы замечательной дочерью.
Гермиона не знала, что сказать и только улыбнулась в ответ.

Чувство ностальгии нахлынуло на нее. Словно ничего и не случилось, словно измены Рона и не было. Был Джордж, устало развалившийся на диване, пока его многочисленные дети бегали вокруг и весело кричали. В углу над чем-то, сказанное Флер, смеялся Билл. Их ангелоподобная светловолосая дочь сидела на его коленях. У окна Чарли ласково обнимал Луну, пока она с энтузиазмом о чем-то рассказывала, указывая на статью в Придире. Перси стоял около своей жены Пенелопы, она что-то яростно шептала ему на ухо, на что мужчина лишь кивал головой.

И конечно, Джинни. Ярко-рыжие волосы были на оттенок темнее ее естественного цвета, и она была одета, словно вот-вот пойдет в клуб, в облегающее черное платье с сумочкой на руке... ой... другом на руке. Гермиона воспользовалась возможностью, чтобы рассмотреть его. Красивый... было первое, что пришло на ум, и, очевидно, богатый, судя по его одежде. Темно-русые волосы и голубые глаза, это был классический тип особи, которых предпочитала Джинни.

К сожалению, для Гермионы, Уизли-младшая ее увидела и прямиком направилась к ней, таща за собой своего нового друга.
- Миона! Неужели ты набралась смелости взглянуть в лицо моему брату? - Ее тон был удивленным и язвительным.

Гермиона вынужденно улыбнулась и подавила желание ударить эту стерву.
- Что-то в этом роде. Как ты, Джинни?

Рыжеволосая самодовольно улыбнулась и махнула рукой на блондина, что стоял за ее спиной.
- Я привела нового друга, уже видела? - Она не стала дожидаться ответа. - Это Хадсон, ему принадлежит целая сеть… ну… он очень богатый… милый, не так ли?

Названный друг одарил Гермиону пошлой улыбочкой, а потом спустил руку на попку Джинни, чем вызвал глупое хихиканье последней. Уизли-младшая повернулась к своему другу и припала к его губам в страстном поцелуе.
Это было действительно отвратительное зрелище, наблюдать, как Джинни сосется со случайным знакомым, и Гермиона серьезно начинала терять аппетит. К счастью, шум у дверей прервал эту сладкую парочку, и в комнату вошёл Гарри, крепко прижимая к себе Панси.
Как будто щелкнул выключатель, и Джинни мгновенно выпрямилась и надела на лицо самую знойную из своих улыбок. Ухватив за руку Хадсона, она завизжала, бросилась к Мальчику-который-выжил и обняла его, даже крепче, чем позволяли приличия.

- Вы встречались с Хадсоном? Он очень богатый...

Чувствуя отвращение, Гермиона отвернулась и чуть не споткнулась о скамейку для ног, стоявшую рядом с пустым камином.

- Привет, Гермиона. Скучаешь по мне?

Как только голос достиг ее, гриффиндорка замерла. Словно ее горячую кровь заменили ледяной водой. Мышцы задеревенели, а из легких словно выкачали воздух. Лишь трепетали веки, пытаясь сдержать жгучие слезы разочарования и обиды.

Костяшки пальцев побелели от силы, с которой она сжала руки. Губы девушка плотно сомкнула, чтобы из груди не вырвался судорожный стон.

Медленно, боясь ошибиться, она открыла глаза, чтобы столкнуться с взглядом этих невинных васильковых глаз, и Гермиона почти поверила, что это был тот же Рон, которого она так чертовски долго любила.

Мечта была мгновенно разрушена, когда взгляд скользнул к его губам.

Он улыбался... улыбкой, которая говорила о том, что он что-то выиграл:… игру в квиддич,… партию в шахматы,… словно выиграл нечто важное. Развалившись в потертом старом кресле, Рон выглядел отвратительно довольным, словно она сама приползла к нему на коленях, прося вернуться обратно.

Гермиона стиснула зубы.
- Уизли, - прошипела она. В комнате все вдруг замолчали, каждый мужчина, женщина и ребенок с замиранием уставились на пару, в ожидании интересного действа. Даже Джинни отвлеклась от своего флирта, наблюдая за бедствием Гермионы, словно разворачивающееся зрелище было исключительно для ее удовольствия.

- Я же говорил тебе. Я говорил, что ты вернешься.
Гермиона испытала непреодолимое желание врезать по этой наглой роже.
- Я не вернусь. Как я и сказала, Рональд, я никогда не вернусь к тебе.

У ублюдка хватило наглости рассмеяться. Гермиона услышала, как поблизости Джинни тоже насмешливо фыркнула.
- Она вернется, – прошептала Джинни Хадсону. – Да кому она вообще нужна?… Это – чудо, что Рон интересуется ею. Мой брат - профессиональный игрок в квиддич, ну ты знаешь…
Грейнджер проигнорировала комментарий Джинни и еще раз взглянула на Рональда.

Нет... он не был похож на Рона, которого она знала,... словно в нем теперь был кто-то другой. Лишь физическая оболочка, но что там внутри...

- Ну, если ты не собираешься вернуться ко мне, какого черта, ты тогда делаешь в Норе?

Ее ногти впились в ладони.
- Только потому, что мы расстались, еще не значит, что я откажусь от общения с твоей семьей тоже.

Рон, казалось, ее не услышал, окинув девушку масляным взглядом.

- Слышал, ты жила в гостинице… - Гермиона бросила сердитый взгляд на Гарри, который имел наглость совершенно не чувствовать себя виноватым.
- …если тебе негде остаться, ты всегда можешь вернуться домой. Некоторые из твоих вещей все еще там.

Она рассмеялась, даже вздрогнув от собственного холодного пугающего голоса.
- Пустяки, уверена, что там нет ничего ценного.

Повисла пауза, а Гермиона наблюдала, как по бледным веснушчатым щекам Рона разливается гневный румянец. В одно мгновение он вскочил со своего места, его губы скривились в усмешке, когда он наклонился вперед, вдавливая тело Гермионы в журнальный столик стоящий сзади. Медленно Рон склонялся к ней все ближе и ближе, прижимаясь сильнее.
Гермиона вздрогнула… ни от страха или гнева, или даже желания, но что удивительно от отвращения… ее тело желало избавиться от его прикосновений, но идти было некуда.
В мгновение ока Рон что-то сунул ей в руки и отступил, с усмешкой глядя на бывшую подругу.
Гермиона с любопытством посмотрела вниз и увидела Ежедневный пророк, заголовок которого призывно мигал, чтобы привлечь внимание читателя.
Но в этом не было необходимости, глаза ведьмы и так не могли оторваться от заглавия.

ЗАКОН МИНИСТЕРСТВА О БРАКЕ!

Ее горло напряглось. Она сразу поняла, что это значит... честно говоря, Гермиона ждала нечто подобного, но никогда не была обеспокоена этим, поскольку была уже настроена выйти замуж за Рона… но теперь...

Она подавила в себе страх.
- Что ты хочешь этим сказать? Ты мне угрожаешь? Даже с законом, я могу выйти замуж за любого. – Гермиона быстро просмотрела статью и улыбнулась.
- Вот, прямо здесь написано, что ведьмы могут сами подать прошение о браке по собственному выбору.
Рон самодовольно улыбнулся.
- Сколько я должен тебе это повторить, Миона? Никто тебя больше не захочет…, - Он сказал это так, словно объяснял ребенку, что небо было синим. Он с минуту смотрел на ее вытянувшееся лицо, прежде чем скользнуть пальцем вниз по странице, и указать на определенный параграф.

Если ведьма или волшебник обратились в министерство, но не приняли никаких предложений к концу трехмесячного периода, первое прошение в отношении их персоны будет автоматически принято.

Рон одарил девушку сальной улыбкой, словно предвкушая будущие утехи.
- Я намерен быть первым.